«Просто так вышло, что отец у них — безумный миллиардер». Британскому предпринимателю Ричарду Брэнсону — 67.
#archive_tatler

Ричард Брэнсон с четырехлетней дочерью Холли и новорожденным сыном Сэмом, 1981

Через пару минут после крушения суборбитального космического корабля Virgin Galactic SpaceShipTwo сэр Ричард Брэнсон уже мчался на частном самолете к месту трагедии. Можно было не торопиться катастрофа 31 октября прошлого года надежно похоронила в пустыне Мохаве не только пилота, но и одиннадцатилетнюю мечту о туристических полетах в космос.

В такой момент последнее, что нужно команде из четырехсот инженеров, — это присутствие босса. Но сидеть сложа руки человек, создавший с нуля империю Virgin стоимостью четыре миллиарда фунтов, органически не способен. «Мы должны двигаться вперед, — говорил он спустя три дня корреспонденту Sky News, защищая свою Virgin Galactic (олигарха немедленно обвинили в том, что качество испытаний никуда не годится). — Когда человечество осваивает космос, могут происходить немыслимые вещи».

Это правда. Но оправиться после такого удара дано не каждому. Для этого нужно обладать оптимизмом Брэнсона. Он клялся, что не запустит коммерческие рейсы Virgin Galactic, пока на корабле не слетает его семья. Вполне в его духе. Брэнсоны — невероятно сплоченное семейство, и, как ни относись к сэру Ричарду, сколько ни упражняйся с кличкой Львиное Сердце, приходится признать, что этот человек с оранжевым загаром вырастил двух прекрасных детей. Холли и Сэм — до мозга костей Брэнсоны: блондины, уверены в себе, не без обаяния. Папа научил их, что невозможного не существует, и им тоже хочется приключений. Но 2015 год сулит большие перемены: под Рождество Холли родила близнецов, а двумя месяцами позже появился их двоюродный брат — сын Сэма и актрисы Изабеллы Кэлторп.

Второе поколение семейства Брэнсонов: Сэм с женой, актрисой Изабеллой, и Холли с мужем Фредди

Для дедушки жизнь — это вечное «бороться и искать, найти и не сдаваться». Холли и Сэм чуть поспокойнее. Ричард хочет рисковать по-настоящему, по-пацански, его дети — больше про физкультуру и спорт. Сэм участвовал в матче по регби всего через месяц после того, как разбился на машине — сломал себе позвоночник и пробил череп (голову ему укрепили скобкой, но здравого смысла сыну своего отца она не прибавила). Парадокс в том, что в спорте младшие Брэнсоны ищут дух товарищества, который их отцу глубоко чужд. Сам сэр Ричард видит себя волком-одиночкой, который противостоит нудным учреждениям вроде British Airways или «Британских железных дорог». Но дело ему придется передать более утонченному, вписанному в социум поколению Брэнсонов. Они с комфортом расположились в ближнем кругу королевской семьи, где ценятся осмотрительность, благонадежность и умение хранить секреты.

Последние десять лет сэр Ричард ищет себе преемника. «Нам нужно лицо, — объясняет он. Мощная личность привлекает людей. Если бы дети взяли на себя это дело, они сняли бы большой груз с моих плеч». Два года назад в интервью Financial Times он повторил свою навязчивую идею: «Virgin, безусловно, выиграла бы, если бы Холли или Сэм захотели стать ее лицом». Те заявили, что готовы меньше пить шампанское во дворцах и глубже изучать семейный бизнес, но за уроки так пока и не сели. Сначала выбор Брэнсона пал на Холли. Она старше брата на четыре года, основательнее и умнее, сама поступила в University College London и стала педиатром. Холли и Сэм учились в St. Edward’s School в Оксфорде — огромной смешанной (можно выбрать дневное обучение или пансион) школе, которую не очень уважительно называют Teddies за то, что она учит дружбе, а не наукам. «Плюшевые мишки» — это не высший пилотаж, не Marlborough или Stowe, которую Ричард бросил в шестнадцать, чтобы основать свой первый бизнес. Здесь учатся отпрыски влиятельных, но не пафосных оксфордских семей, им важнее, «чтоб человек был хороший». Холли вышла замуж за своего одноклассника Фредди Эндрюса. А почему нет? Высокий, с породистым лицом, прямой, открытый и верный, не сноб. Его сестра изучает медицину в Bristol Medical School — будет врачом, как и ее невестка.

Ричард Брэнсон с женой Джоан, 1987

Во время учебы в Лондоне Холли вела себя скромно. В первый год жила не в родительском двенадцатикомнатном доме в Холланд-парке, а, как все, в общежитии на Тоттенхэм-Корт-роуд. Однокурсники помнят, как папа помогал ей с переездом. Мама Джоан старалась воспитать нормальных детей — насколько это возможно при таком отце. Холли переняла многие ее привычки девушки из рабочего района Глазго, включая затрапезные спортивные костюмы вместо вечерних платьев. В университете перед лекциями она забегала в столовую съесть традиционный английский завтрак (яичница, фасоль, сосиски, жареные помидоры, грибы и — чтобы наверняка — еще и гренки с маслом). На втором году учебы родители купили ей многоквартирный дом и возложили на нее обязанности управляющего — она оплачивала счета и собирала арендную плату с жильцов. Надо полагать, каникулы девушка проводила с космическим размахом, но во время семестра ее быт вряд ли украсил бы светскую хронику — джинсы, джемперы, игры в лакросс и нетбол. Тогда только начали появляться мобильные телефоны, и подруга, похваставшись ей удачным контрактом с Vodafone, спросила, какой провайдер у Холли. «Хм, Virgin». Действительно, странно было спрашивать.

Холли равнодушна к искусству, ей ближе спорт. В свой медовый месяц они с мужем две недели шли с рюкзаками по горам и сплавлялись на плотах по порожистым рекам Коста-Рики, а потом встретились с Альбертом Гором, и он пригласил их в антарктическую экспедицию. «Бедный Фредди, — причитала впоследствии новобрачная. — Когда спрашивают, что ему больше всего запомнилось, он всегда говорит про Антарктику, хотя вообще не планировал туда тащиться».

Дедушка Брэнсон с внуками, детьми Холли

Медицина Холли нравилась — там есть порядок, структурированность. Она получила диплом в 2007-м, но, год проработав в лондонской больнице «Челси и Вестминстер», поддалась уговорам отца и забросила пациентов. Ричард засунул ее в Virgin Care — он тогда как раз занялся здравоохранением. По словам биографа Брэнсона Тома Бауэра, в папиной компании Холли не стала ключевой фигурой: ей недостает бизнес-чутья и лидерских качеств. Но уходить она не планирует и даже взвалила на себя новые обязанности — теперь занимается специальными проектами в Virgin Management и входит в совет Virgin Unite, благотворительного фонда, у которого два основных направления: защита прав человека и обучение капитанов судов эффективному использованию топлива во время морских перевозок. У нее есть и свой детский фонд — Big Change, она основала его с друзьями (принцесса Евгения в их числе). Сэм тоже искал свой путь, самоутверждался как мог, хотя знал, что закончится все Virgin. Потому что «это не компания, а семья — и я вхожу в нее, нравится мне это или нет». У него была независимая киностудия Sundog Pictures, выпустившая несколько отличных документальных фильмов о росте населения планеты и о наркотиках. «Я рос, и меня все сильнее интересовали социальные вопросы, — объясняет он. — Чем лучше становилось мое образование, тем больше мне хотелось решать проблемы — или хотя бы искать им объяснение, основанное не на пропаганде, а на фактах».

Дача Брэнсона в Британской Виргинии — остров Некер площадью триста тысяч квадратных метров

Кого ни спросишь про Сэма, все говорят, что он плейбой. Одна светская девушка, которая провела новогоднюю ночь на принадлежащем Ричарду Брэнсону острове Некер, вспоминает сына как самого сексуального в мире парня. Но репутация — это еще не весь человек. Друзья утверждают, что у него есть и другая сторона: он серьезный, глубокий и душевный. Некоторые употребляют слова «страстный» и «чувствительный» — говорят, он часто плачет в кино. У него завидные перспективы, но и они, оказывается, не дают гарантии от депрессии. «Был период, когда я просто не знал, чем хочу заниматься. Как-то резко утратил все иллюзии, — рассказывал он прошлым летом на американском радио. — Но я взрослею и постепенно начинаю понимать, как именно хотел бы изменить мир. Три месяца на Северном полюсе сильно на меня подействовали: я разобрался в себе, определился с целями. Даже какая-то уверенность в своих силах появилась. Север может показаться таким однообразным… Но он научил меня быть благодарным за то, что эта планета в принципе существует, и никогда не принимать как должное чудеса природы».

Принцесса Диана гостила на Некере с принцами Уильямом и Гарри, 1990

Чтобы добыть себе право говорить красивые слова, Сэм честно старался. По Арктике он не катался на мотосанях, закутанный в оленьи шкуры, а шел на лыжах. Однажды решил подняться на гору Маттерхорн, хотя мог бы, как все нормальные люди, кататься с нее в Церматте, — его пришлось эвакуировать вертолетом, потому что у него началась высотная гипоксия. Искать неприятности — это у них семейное.

В ночь, когда родился Сэм, его отец не сидел под дверью палаты и тем более не перерезал пуповину — его в этот момент подбирал неподалеку от островов Силли британский военно-морской корабль. Львиное Сердце пытался пересечь Атлантику на гоночном катере, но тот перевернулся. Запомнив обиду, Сэм, похоже, сразу решил, что будет похож на маму — и попытается не свернуть себе шею. «Она сильно отличается от отца, — объясняет наследник. — Боится даже быстро ездить на машине, о кругосветном путешествии и говорить нечего. А отец — сумасшедший, очень жадный до жизни». В юности у Сэма была фобия: он решил, что его хотят похитить, и был так убедителен, что Джоан начала прятать детей от посторонних.

Жена Брэнсона боится любой публичности — ей удобнее тихо хранить ему верность, пока он продвигает бизнес, фотографируясь в обнимку с полуголыми блондинками. Друзья ее любят, говорят, что ей в любой момент можно позвонить и она даст совет — спроси ее хоть о сексе и отношениях, хоть о том, как жарить стейк «веллингтон». Она всегда здесь, пока Ричард где-то там — терпит бедствие с очередными лопающимися воздушными шарами. Ее близкая подруга говорит, что «у Джоан было всего одно педагогическое правило — до восемнадцати всячески ограждать детей от внимания прессы, а потом пусть сами решают». Примерно так же воспитывали принцев Уильяма и Гарри, с которыми младшие Брэнсоны знакомы всю жизнь. Семена этой дружбы посеял Ричард, который приятельствовал с принцессой Дианой и приглашал ее к себе на остров Некер. В 1989-м она привезла принцев на каникулы, и дети играли вместе. Диане нравилась и самоуверенность Ричарда, и его дикая неполиткорректность — у него повадки предпринимателя времен становления капитализма. Есть фотография, на которой Диана выходит из спортзала в футболке с логотипом Virgin — такая реклама стоит миллионы, а ему досталась по любви.

Брэнсон на постере Virgin Atlantic

Но сумасшедшие энтузиасты сейчас не в моде, и планы Брэнсона по частному освоению космоса многих смущают — как и он сам. Проект Virgin Galactic собрал более пятидесяти миллионов фунтов — депозиты внесли около семисот пассажиров. Даже до крушения 31 октября были сомнения в том, что запуск удастся провести весной 2015 года, как планировалось изначально. Один из клиентов-англичан, настоятельно просивший не раскрывать его имя, поделился своими сомнениями в том, что космический корабль сэра Ричарда в принципе способен достичь высоты шестидесяти двух миль — так называемой линии Кармана, границы между земной атмосферой и космосом. Депозит в размере девяноста тысяч фунтов он внес, но продолжает жаловаться: «Я думаю, корабль будет летать, но не уверен, что в космос, как мне пообещали. Если не преодолею линию Кармана, то это выброшенные деньги. По-моему, тот, кто ее не пересек, не может считаться космонавтом».

Ходят слухи, что Брэнсон постепенно сворачивает свои бизнес-проекты, хотя сам он категорически все отрицает. И все же в его жизни происходят серьезные изменения. Недавно он продал детям собственный дом в Оксфордшире и со всеми пожитками перебрался на любимый Некер. Он говорит, что там воздух чище, хотя тот факт, что на Британских Виргинских островах не нужно платить налоги, наводит на другие мысли. В общем, каковы бы ни были причины, сейчас ему можно проводить в Великобритании максимум сто восемьдесят три дня в году (таков налоговый лимит), а значит, часть времени придется управлять корпорацией Virgin дистанционно или передать власть кому-то еще.

Макет космолета Virgin Galactic

Быть наследником сэра Ричарда Брэнсона — это ад. Соответствовать его стандартам невозможно в принципе! Холли практична, трудолюбива, умна, но не гений, да и подать себя не очень умеет. Сэм прекрасно выглядит, он человек публичный, обаятельный, но по сравнению с адреналиновым наркоманом, который приходится ему отцом, недостаточно азартен. «Сэм всегда был экстравертом, и играть он любит, — говорит хороший знакомый всех Брэнсонов. — Холли более здравомыслящая и педантичная. Ну да, она не экстравагантна, зато компетентна, старательна и доброжелательна. Никакой стервозности. Благоразумная девочка, замужем за надежным человеком из Оксфорда, не за каким-нибудь проходимцем. Сэм — душка, но не слишком основательный. Хотя за последние несколько лет он сильно изменился, повзрослел. В двадцать с небольшим он был совсем дурак, интересовался только ночными клубами. Сейчас стал гораздо серьезнее. С документальными фильмами ему никто не помогал, он заработал в кино репутацию вопреки, а не благодаря фамилии. Они оба хорошо понимают, что в бизнесе Ричарду в подметки не годятся. Да и не сильно хотят зарабатывать — им современное общество надуло в уши, что надо воспользоваться тем, что заработали твои родители, чтобы хоть немного изменить мир. Вот этим Сэм с Холли и горят желанием заняться. Есть люди, для которых благотворительность — это просто деньги, потраченные на пиар. Они же ею буквально одержимы».

Самое замечательное в Холли и Сэме — то, что они выросли гармоничными, нормальными людьми. Притом что их папенька— какой угодно, но не гармоничный и не нормальный. И не милый. «У них вообще нет врагов, — рассказывает друг семьи. — К их отцу люди относятся очень по-разному, но я не видел человека, которому не нравились бы Сэм и Холли. У них есть абсолютно все, но они этим не гордятся — с самого раннего детства понимали, как им повезло, и старались, чтобы это не разрушило их личности». Другой друг добавляет: «Наши дети часто калечат свои биографии — их уничтожают деньги, наркотики и безделье. Но это не про Сэма и Холли. Просто так вышло, что отец у них — безумный миллиардер».

Обломки космического корабля Virgin Galactic в пустыне Мохаве

Ричард заключил с детьми пари: тот, кто сумеет выиграть у него в теннис до того, как ему стукнет пятьдесят, получит тысячу фунтов. Но, сколько бы они ни тренировались, пока что выигрывает папа. Он продлил срок пари до шестидесяти. Сейчас Львиному Сердцу шестьдесят четыре — он готов ждать до семидесяти. Проблема в том, что Сэм и Холли — люди другой породы и вообще не хотят играть с отцом в его игры. Разве что из вежливости.

из Tatler.ru