Довелось мне в начале восьмидесятых лежать в больнице с переломом ноги. Скучно не было.
Народ в палате подобрался с чувством юмора, можно сказать — душевный. Каждая травма, в том числе и вашего покорного слуги, достойна была отдельного рассказа, смешного и поучительного, с претензией на Дарвиновскую премию. Только один изрядно поломанный парнишка упорно отмалчивался. И так, и этак раскручивали — молчит. Но вода камень точит — раскололся парень!
Оказался он курсантом летного училища, их на практику посылали опылять с кукурузников поля Родины. Летали по двое, а как освоились и запарка началась — по одному.
Далее — от лица пилота:
«Взлетел я очередной раз, набрал высоту, и тут спохватился — забыл удовлетворить на земле малую нужду. Приспичило, в общем. Для таких случаев летуны используют гигиенические пакеты, кои потом выкидывают за борт. Хвать — как на грех, ни одного пакета! А уже припирает.
Открыл дверь в салон — лежит стопочка в самом хвосте!
Автопилота в АН-2 нет. Ладно, думаю, если быстро до хвоста и назад пробегу — ничего произойти вроде бы не может? Не учел, однако, что самолетик-то легкий. Когда я до хвоста добежал — центровка нарушилась, нос задрался, дверь в салон-то и захлопнулась. А открыть ее снаружи без специального ключа невозможно…
Вот такой натюрморт:
«Я в салоне «Летучего голландца» с пачкой гигиенических пакетов»… »
Отсмеявшись, я сквозь слезы спросил:
— Ты хоть пописать-то успел?
— А как же! И не только пописать…
