Он был гениальным антикваром: отыскал утраченный дневник Бетховена и неизвестные работы Рембрандта. Когда же нацисты разорили его бизнес в Германии, Генрих Эйземан легко стал антикварным королём в Лондоне.
Генрих Эйземан родился 5 августа 1890 года во Франкфурте-на-Майне, на родине мировых светил немецкой поэзии и прозы – Гёте и Шопенгауэра. О его родителях подробных сведений, как и фотографий, сохранилось мало: известно лишь, что его мать Нанетта родила, помимо самого Генриха, еще семерых детей, а его отец Михаэль дожил до 80 лет, скончавшись в 1936 году.
Изучать основы издательского дела и книжной торговли Генрих Эйземан начал во Франкфурте, однако в 1907 году он попеременно находился то в Париже, то в Риме. Там он, очевидно, продолжал постигать секреты профессии, читая редкие издания на латыни, греческом и древнееврейском. В тяжелые для Европы годы Первой мировой войны Эйземан оставался в Швейцарии, работал куратором библиотеки иностранных языков в Цюрихе. Тогда же Генрих встретил и самую главную любовь своей жизни – Алису Гольдшмидт, оказавшуюся дочерью немецкого торговца произведениями искусств Майера Селига Гольдшмидта. В начале лета 1919 года они поженились. В счастливом браке Алиса родила Генриху шестерых детей.
В 1921 году Генрих открыл в родном городе антикварный книжный магазин, специализирующийся на книгах и рукописях Средневековья. Произошло это не без помощи состоятельного тестя, который, к слову, тоже был родом из Франкфурта. Кроме магазина Генрих – совместно с Исидором Менделем – управлял книжным салоном HERNON VERLAGS AG, из которого вскоре выросло издательство Israelit and Hermon GmbH, успешно просуществовавшее до 1935 года. Все это никак не мешало Эйземану занимать должность редактора газеты Frankfurter Wochenblatt, а также – как знатоку истории франкфуртских евреев – отвечать за публикацию городского еженедельника Der Israelit.
Антикварный бизнес Эйземана заключался в покупке и перепродаже старинных книг у ведущих коллекционеров Европы. Коллеги говорили о нём: «Он работает как посредник, покупает и продает под заказ, поэтому справедливо зовётся – мистер “Десять процентов”». Довольно быстро его магазин на Friedberger Anlage, 15 стал местом встреч для коллекционеров и ценителей редкостей не только из Франкфурта, но и остальной Германии и даже из Австрии. Однажды магазин мистера «Десять процентов» посетил писатель Стефан Цвейг – с тех пор он стал не только постоянным покупателем, но и близким другом Эйземана.
В какой-то момент Цвейг попросил Генриха помочь: нужно было пополнить частную коллекцию Цвейга в Зальцбурге особо редкими экспонатами. Только благодаря связям Эйземана Цвейг приобрел три рукописных партитуры Георга Фридриха Генделя, рукопись «Фиалок» Моцарта, два рисунка Рембрандта, а ещё утраченные документы, связанные со смертью и погребением Бетховена, и дневник, написанный рукой создателя «Торжественной мессы» и «Лунной сонаты».
Цвейг по этому поводу восторженно сообщал друзьям: «С письменным столом Бетховена у меня теперь практически целый музей, с коллекцией которого никто на земле не может сравниться, кроме Мартина Бодмера. Лишь у него есть нечто подобное! Отныне я еще меньше заинтересован в приобретении малозначимых предметов». После такой ценной антикварной добычи Цвейг запланировал написать монографию о Бетховене. Составил подробный список с аннотациями по всем предметам из своей коллекции, длительно изучал почерк и рукописи гениального композитора, каждую строчку его дневника. Но, увы, книга в итоге так и осталась ненаписанной.
Эйземана любили и почитали не только Стефан Цвейг в Зальцбурге, но и Томас Манн в Мюнхене, и Мартин Бодмер в Швейцарии. Отлично знали антиквара и в главных аукционных домах – Sotheby’s и Christie’s: Генрих не раз закупался у них для своих клиентов. При этом он никогда не занимался каталогизацией рукописей: исключительно консультировал, работал под заказ, скупал и продавал для получения определенной прибыли.
По понятным причинам процветающий бизнес молниеносно пошёл на спад после прихода к власти нацистов. Гестапо конфисковало практически все активы Эйземана и заставило закрыть магазин – просто заколотить досками. В итоге 31 марта 1937 года семью, включая жену и детей, изгнали из любимого города. Первоначально Эйземан обосновался в восточной части Лондона, а затем переехал в более богатый район Сент-Джонс-Вуд на Bethune Road, 99. Не без помощи покровителей и друзей он смог начать всё сначала: за следующие 20 лет он стал настоящим антикварным королём и самым влиятельным книготорговцем, поставщиком самых редких книг и рукописей для пополнения филиалов берлинской библиотеки Шокена в Нью-Йорке и Иерусалиме.
Там же, в Лондоне Эйземан помог обрасти нужными связями и контактами Шимену Абрамскому – молодому историку и специалисту по иудаике. Абрамский впоследствии стал крупным экспертом в области антикварных еврейских книг, обзавелся собственным магазином в Лондоне на площади Беркли-сквер и до конца жизни считал себя «учеником Эйземана».
Продолжал Эйземан в Лондоне общаться и с Цвейгом. Интересно, что Генрих стал близким другом не только самому писателю, но и семье его второй супруги Шарлотты Альтманн. Возможно, Эйземан вообще являлся дальним родственником Шарлотты, потому что девичья фамилия его матери была тоже Альтманн. Как бы то ни было, после того как Цвейг окончательно эмигрировал с Шарлоттой в США, он продолжал обмениваться письмами с Эйземаном. Например, находясь в Нью-Йорке в отеле Wyndham, в конце 1940 года писал ему в Лондон: «Чувствую себя очень усталым и подавленным. Я не знаю, где проведу следующие два месяца, возникают все новые трудности. Идея о том, что война может продолжаться ещё в течение нескольких лет, сводит меня с ума. Вы не поверите, но иногда я желаю вернуться в Англию, сесть за стол и продолжить написание моего Бальзака, рукописи которого я оставил в Бате. Я ужасно устал, иногда мне жаль бедную Лотту, ведь она вынуждена наблюдать мою депрессию и печаль. Не думаю, что смогу начать новую жизнь, даже если Гитлер потерпит поражение».
А уже накануне отъезда в Рио-де-Жанейро, 22 июля 1941 года Цвейг отправил Эйземану последнее сообщение: «У меня был нервный срыв, Соединенные Штаты Америки слишком большие для меня. Я не могу терпеть жизнь в отелях, я перестал думать о книгах и автографах, ведь всё это относится к прежней жизни, которая никогда не вернется. Жизнь, где красота имела свою ценность, где было спокойное время и светлые мысли, чтобы насладиться ею». Пройдет чуть меньше года – и Цвейга не станет.
Постепенно сойдет на нет и гремящая слава Эйземана. Долгое время о последних годах его жизни вообще не было ничего известно. Однако в 2011 году – к 50-летию Штутгартской антикварной книжной ярмарки – профессор Эрнст Фишер опубликовал биографический справочник «Издатели, книготорговцы и антиквары из Германии и Австрии в эмиграции после 1933 года». Там нашлись сведения, что богатейшая коллекция рукописей и книг Эйземана была распродана за три апрельских дня 1966 года с молотка так хорошо знакомого ему аукциона Sotheby’s.
Честный и справедливый мистер «Десять процентов» скончался 3 декабря 1972 года и был похоронен в пригороде Ливерпуля на Энфилдском кладбище. Спустя девять дней после его кончины на 19-й странице газеты The New York Times появился короткий некролог: «Непревзойденные знания средневековых рукописей и древних книг ставят Эйземана на первое место среди мировых книготорговцев. Он оставался непревзойденным экспертом по рисункам Дюрера, Кранаха, Рубенса и Рембрандта, а также славился как антиквар своей безупречной оценкой автографов Лютера, Гете и Гейне».
Фёдор Константинов
