В Западном мире советских манекенщиц прозвали «красивым оружием Кремля», а у себя на родине они вели совсем небогатую жизнь. Модели СССР получали низкую зарплату, а все валютные гонорары сдавали государству. Они большую часть времени ходили под страхом увольнения, контролировались спецслужбами и осуждались в обществе. Но невзирая на все трудности им удавалось долгие годы сохранять природную красоту, востребованную в самых престижных модных домах Европы.
Несуществующая профессия
В советской модной индустрии, затрагивающей отрасль легкой промышленности, были четко расписаны роли, права и обязанности. Сначала художник готовил эскизы, затем конструктор выкраивал по фигурам штатных моделей изделия, а завершался процесс в швейных цехах. Пару раз в год чиновники посещали производство с ревизией, и Дом Моды организовывал показ.
Одобренные бюрократическим худсоветом изделия передавались на отшив текстильным фабрикам. Параметры моделей утверждались пресловутым ГОСТом – требовались 44, 46 и 48 размеры. В СССР при каждом удобном случае подчеркивалось, что манекенщица — простой работник. Сотрудницы модельного дома обязаны были находиться на рабочем месте с понедельника по пятницу, с 9 до 18, без опозданий, даже в отсутствие примерок и показов.
Модель-новичок получала около 70 рублей (меньше получали только уборщицы), манекенщица высшего разряда – максимум 90. Изредка перепадала премия в 30 рублей. Журнальная съемка оплачивалась 100 рублями, но некоторые показы проходили и за копейки (рубль за один комплект одежды). По причине невысокого дохода при завышенных к внешнему виду требованиях многие девушки подрабатывали кто где. А чтобы не поплатиться за левый доход, вынуждены были оформляться даже по чужой трудовой книжке.
Популярная достопримечательность для туристов
В далеком 1944-м на Кузнецком Мосту открылся дом моделей одежды всесоюзного значения. Он стал одновременно и кузницей «модных» кадров, и витриной отечественной моды. Здесь начинали свой путь лучшие российские модельеры Александр Игманд, Вера Аралова, Вячеслав Зайцев. Показы проходили по нескольку раз в день, за готовыми выкройками выстраивались очереди покупателей, здесь же рождались коллекции для лучших швейных фабрик.
В модном доме на Кузнецком одевалась творческая и политическая элита. Мэтр мужской советской моды Игманд обшивал самого Брежнева, тут же заказывала свои элегантные наряды министр культуры Фурцева. По фигуре Валентины Яшиной, одной из выдающихся советских манекенщиц, создавали костюмы для Валентины Терешковой.
Центральный Дом моделей был одной из популярных столичных достопримечательностей для иностранцев. В 50-е вход на модный показ стоил 5 рублей – для советского рабочего человека сумма солидная. Нужно отметить, что имена ведущих деятелей моды оставались за кадром, а все изделия значились как созданные «авторским коллективом» Дома моделей. Не информировали широкую публику и по поводу имен манекенщиц.
Опальный статус советской модели
Профессия манекенщицы, мягко говоря, не считалась в СССР престижной. Не жаловали в народе моделей. По этой причине известный режиссер Никита Михалков, супруг модели Татьяны Соловьевой, сознательно представлял ее в компаниях как переводчицу или учительницу. Профессиональный интерес к моде и изысканной одежде граничил в простонародье с непорядочностью.
«Вызывающе» одетые манекенщицы с ярким макияжем на улице вызывали общественное фырканье, их даже пренебрежительно обзывали «вешалками». Была и обратная сторона этой популярности. Модели часто вызывали интерес у высокопоставленных мужчин, неприятие которого могло всерьез навредить карьере. Спустя много лет после случившегося, о своих личных перипетиях рассказывала одна из легендарных советских манекенщиц Леокадия Миронова. Из-за отказа в участии в откровенной фотосессии для одного партийного чиновника девушка на полтора года оказалась безработной.
«Облико морале» на контроле КГБ
Моральный облик манекенщиц и их частная жизнь вне работы контролировались. Особенно тщательно за моделями следили во время заграничных поездок, куда отправлялись далеко не все. Выехать за рубеж удавалось единицам, прошедшим предварительно не одну разрешительную инстанцию. Невыездной статус получить было легко, хватало одного доноса, что в условиях высокой конкуренции в отрасли было делом нередким. Кандидаток для иностранных показов отдельно утверждали в КГБ.
В зарубежной командировке манекенщицы сдавали сопровождающим в штатском паспорта, лишались права в одиночку покидать места дислокации, а вечером соблюдался комендантский час. Доходило до того, что девушек запирали в гостиничных номерах снаружи, а за наличием моделей на местах отвечал уполномоченный член делегации. Несанкционированные контакты угрожали санкциями не только советской красавице, но и ее близким. Подарки неотечественных модных домов нужно было сдавать, а вопрос о валютных гонорарах моделям вообще не стоял. В лучшем случае манекенщицам удавалось привезти назад заморскую косметику, которая в СССР в то время высоко ценилась. Иногда везло и с приобретением нижнего белья, представленного в советской России рейтузами, панталонами и шаблонными трусами.
