Скука — ощущение раздраженного беспокойства, трудно определяемый позыв: пойти туда, не знаю куда, принести то, не знаю что. Время тянется мучительно медленно, и складывается впечатление, что ты в ловушке, даже если пробка уже кончилась. Вся эта телесно-мысленная реакция, когда «и скучно, и грустно, и некому руку подать», — система оповещения организма. Но о чем именно она нам сигнализирует?
Десятки тысяч лет назад неприятное чувство заставляло первобытных волосатых ребят расселяться по континентам, пробовать тереть друг о друга палочки или рисовать на стенах пещеры обидные для соседнего племени граффити.
Нашим мозгам нужна стимуляция: получение нового опыта высвобождает дофамин (нейромедиатор, важный элемент системы вознаграждения). А он, в свою очередь, заставляет нас хотеть исследовать райончик дальше: вдруг там за забором неизвестный аутлет?
Ученым даже удалось обнаружить специальный кусок мозга, «центр новизны».
И неспроста эта область связана с зонами, ответственными за обучение и память, такими, например, как гиппокамп. Так эволюция завещала нам учиться, учиться и еще листать ленту друзей.
Скука — сигнал, что рядом нет ничего нового. Все радости в этом отеле мы уже попробовали, так что вместо приятного дофаминового возбуждения человек раздраженно оглядывается, чешет подбородок и…
Скука — ключ к мотивации
Вспомните ощущение, когда едешь в поезде в Иркутск, смотришь сквозь пыльное окно вдаль, а там леса и леса. Или, например, случайно забрел в кино на артхаусный фильм, прошло уже 40 минут, все это время персонаж курит, шевеля усами, а уйти неловко. Или заглянул в гости, а хозяин стал показывать фотографии из отпуска. Все подобные ситуации связаны со скукой.
Ученые считают, что в этом состоянии человек не просто пассивно томится, но и проявляет определенную активность, которая состоит в желании избавиться от дискомфорта. Такому индивиду важно делать хоть что-то, лишь бы пережить виды полей и фотки из отпуска, даже если это «что-то» угрожает здоровью.
Журнал Science описал эксперименты, в которых участникам пришлось четверть часа сидеть в комнате и ничего не делать. То есть предаваться размышлениям, погружаться в мечты, вздыхать о былом — все это не возбранялось. Однако вместо фантазий подопытные предпочли угощать себя слабыми электрическими разрядами, что вносило хоть какое-то разнообразие.
Есть и другие исследования, говорящие о том, что, стараясь избежать монотонности, люди принимаются вытворять странные вещи — поглощать конфеты или делать себе больно, причем с одинаковым рвением. Ученые смотрят в самую суть: чем сильнее скучает человек, тем больше ему нужно новизны, даже если само происходящее будет на любителя — на мазохиста, например. Тут, конечно, напрашивается масса не вполне научных выводов о судьбе нашей страны, где девять месяцев зима, делать нечего, триста верст скачи, а пейзаж все тот же… Но не будем о грустном.
Если же электрошокера и шоколадных конфет под рукой не оказалось, на выручку может прийти кое-что посильнее: никотин, алкоголь и наркотики.
В американском исследовании пятнадцатилетней давности скучающие подростки выбирали вовсе не пепси — и их можно понять. Собственно, так же поступают и взрослые, когда оказываются на скучной вечеринке: они просто стараются как-то освежить происходящее, добрать впечатлений. Добирают, добирают — и перебирают. Таким образом унылое мероприятие превращается в веселое. Хотя и не всегда.
Тут родители тех самых подростков согласятся с учеными: скука — это не отсутствие мотивации, а, скорее, ее излишек. Даже когда мама или внутренний голос говорит нам: «Стой! Не делай этого! Положи бокал с конфетами назад!» — мы отказываемся. Скука же невыносимая!
Сбой в работе
Разумеется, мы не всегда можем разнообразить свою жизнь экстремальными развлечениями, допингом и просмотром кино про убийства. Иногда приходится как-то выживать без этого. Например, на работе. Зевающий офисный трудяга будет бесконечно таскаться за кофе из автомата и, глядя на коллег, сокрушаться из-за отсутствия электрошокера.
В книге «Поток. Психология оптимального переживания» известный психолог и исследователь счастья Михай Чиксентмихайи обращает внимание на следующий парадокс: с одной стороны, работа (иногда вместе с начальником Алексеем) ставит перед нами задачи, требующие проявления знаний и навыков, а это автоматически делает людей сильными и довольными («Спасибо, Алексей! Пока я ваял презентацию, ощущал невиданную мощь и могущество!»). А вот в свободное время никакие блистательные способности человека не задействованы. То есть, следя безжизненным взором за сюжетом сериала, мы должны казаться самим себе слабыми и печальными. И это то, к чему культура заставляет нас стремиться. Ведь отдыхать — здоровско, а работа — досадная необходимость, принуждение. И если избавиться от этого никак нельзя, то нужно хотя бы скинуть часть годового отчета на младшего менеджера.
Попытки сломать культурный стереотип, конечно, предпринимаются — например, когда красивая девушка фотографируется на фоне принтера со стопкой бумаги и пишет в инстаграм: «Я люблю свою работу». Но уже то, что она отвлеклась от прямых обязанностей и какое-то время искала нужный ракурс с папками документов, смартфоном и офисной техникой, намекает, что сама работа (в отличие от постинга) — процесс не особо-то захватывающий.
О той же проблеме — вылета из потокового состояния, симуляции деятельности вместо самой деятельности — говорит и Чиксентмихайи. Это может происходить из-за несоответствия задачи уровню исполнителя.
Сложность работы должна быть такой, чтобы человек чувствовал, что он способен с ней справиться — надо только слегка поднажать и напрячься. Если же дело, которым вас наградил начальник Алексей (поднять продажи пряников в Тульской области), кажется вам не по зубам, радости от свершений не появится. Будет мешать тревога. И наоборот — когда задача слишком проста и однообразна (переложить пряники из одной тары в другую), всякий может вылететь в скуку. Если, конечно, у него нет под рукой телефона, чтобы снимать себя на фоне коробок и выпечки. В идеале хорошо бы представлять, что сложность ваших проектов все время возрастает и вы, соответственно, прокачиваетесь. Если перекладывать пряники скучно — попробуйте бросать их в прыжке через плечо.
Психология считает, что у человека есть все шансы настроить сознание таким образом, чтобы получить удовольствие от работы.
Скука и творчество
В который раз ученые доказывают, что ничего бессмысленного в мире не бывает: и у брюхоногих моллюсков, и у концертов Стаса Михайлова, и у скуки — у всего есть свое предназначение. Психолог Санди Манн провела несколько экспериментов, в которых участникам пришлось сначала переписывать номера из телефонной книги, а затем придумывать применение двум бумажным стаканчикам. Потом — зачитывать эти цифры вслух и опять изобретать способы использования одноразовой тары.
Манн обнаружила, что чем больше мучить людей скучными цифрами, тем креативнее они впоследствии подходят к стаканчикам.
С бухты-барахты мы не выдумаем особенно изощренных способов включить в жизнь эти простые предметы: «Эээ, пить из них? Ок, еще туда можно посадить цветок». Однако серьги, музыкальные инструменты, лифчики для Мадонны и прочие нетривиальные вещи появляются после томительных встреч с телефонной книгой. Оказывается, удивительные озарения хорошо произрастают на серой почве скуки и тягомотины. Каким образом это происходит, до конца не понятно, но есть версии.
Например, разглядывая узор из трещин на подоконнике, мы запускаем наше воображение в полет к дальним мирам, мозг стремительно ищет бодрящий стимул, перепрыгивая от созерцания подоконника в глубины подсознания, спутанных воспоминаний и туманных ассоциаций.
Так в нашей голове создаются различные неожиданные связи — например, между стаканчиками и грудью Мадонны, между ближайшим ужином и креветками, между запуском ракеты и красным кабриолетом.
Этот полезный мыслительный процесс описан в книге Мануш Зомороди Bored and Brilliant.
Связь между креативностью и скукой не кажется такой уж странной, если представить мир, в котором все выглядит волнующим и искрящимся: покрываешься мурашками, видя странную форму лужи, ликуешь, услышав клаксон велосипеда, бьешься в экстазе, учуяв запах из булочной.
Если человек ощущает все так остро, то потом по всем законам жанра он должен впасть в длительное апатическое уныние.
И наоборот — творческий подход как особое видение и чувствование мира зреет в коконе скуки. Но сегодня есть гораздо больше шансов убиться электрошокером, чем хотя бы пять минут поскучать. Индустрия развлечений вознамерилась наполнить все наше свободное время радостями и удовольствиями. И чем дальше, тем спрессованнее и ярче становятся эти радости. Мы оказываемся, по выражению Чиксентмихайи, в роли «жертв инфляции удовольствия, сопровождающей эскалатор растущих ожиданий». Он движется с ускорением: еще немного — и шлемы виртуальной реальности вовсе лишат нас возможности отправлять выгуливать мозг куда-то в сторону подсознания.
Вместе с этой тревогой появляются новые вопросы к науке. Например, те ребята, которые от скуки причиняли себе боль, делали это из-за неразбуженной креативности или, наоборот, из-за слишком творческого подхода к досугу?
Сон и сдача крови
В старых мультфильмах скучающие персонажи непременно вставляли себе в глаза спички, и сегодня японские нейрофизиологи подтверждают, что их действия были обоснованы. Ученые экспериментировали на мышах, а заодно изучали поведение добровольцев и обнаружили вполне материальную связь между скукой и готовностью погрузиться в сон. В мозге грызунов есть особый участок, который заставляет животное смыкать веки, когда кто-то начинает излагать свою экономическую программу. Ловким исследователям удалось даже управлять этими клетками: то лишать грызунов сна, то, наоборот, мгновенно отправлять их в объятия к Морфею.
Так вот, оказалось, что погрузить в сон мышь, к которой в ее апартаменты забежал симпатичный зверек противоположного пола, гораздо сложнее. Такой же бодрящий эффект оказывала шоколадка или игрушка. Выводов отсюда несколько: во-первых, скука — отличный помощник, когда нам надо заснуть. Во-вторых, возможно, не за горами изобретение лекарств, которые будут прицельно действовать на найденные клетки мозга и помогут не задремать ни в консерватории, ни на собрании директоров.
Такие пилюли можно будет выдавать не только людям, нуждающимся в часах скуки, чтобы изобрести новаторский продукт или написать книгу, но и другим товарищам — тем, кто просто не знает, чем заняться.
Согласно исследованиям 2011 года, тоска зеленая выявляет в нас особую жажду смыслов, целенаправленных и содержательных действий.
«Что на самом деле имеет значение?» — как бы спрашивает себя человек, которого не пустили в кинотеатр. И — вот ведь удивительно! — вероятность того, что он примется заниматься просоциальной деятельностью, серьезно возрастает. Донорство крови, благотворительность и волонтерство — все это помогает человеку обрести смысл и значимость и в какой-то мере провоцируется ску-у-учным времяпрепровождением. Так что если в мире есть что-то неимоверно унылое, нельзя исключать, что оно на самом деле приносит пользу обществу.
