На улице лютый мороз, я еле добежала с остановки до подъезда. А там передо мной предстала знакомая картина: соседские ребятишки в стареньких демисезонных курточках не могут достучаться в свою квартиру.
— Мама, открой, мы замёрзли…
— Что, опять уснула, не слышит?
Восьмилетняя Вика тяжело вздохнула и кивнула. Её четырёхлетний брат был весь в слезах и всхлипывал.
— Пойдёмте ко мне. Согреетесь, и поесть что-нибудь найдём.
Ребята поплелись за мной по лестнице на этаж выше.
Это был уже далеко не первый раз, когда пьяная мать отправляла детей «погулять», чтоб заняться личной жизнью со своим сожителем в съёмной однокомнатной квартире. А заканчивалось всё одним и тем же: подвыпившая парочка засыпала в тёплой кровати, а дети оставались в подъезде.
Однажды, мне даже пришлось оставить их у себя ночевать, потому что достучаться мы так и не смогли. Так утром я ещё и нагоняй получила от этой горе-мамаши, что, видите ли, детей её забрала без предупреждения.
Настала, наверное, пора жаловаться, пока не произошло чего-нибудь страшного. Ладно летом, а тут зима-зимущая, у детей и одежды то нет нормальной тёплой, замёрзнут ещё…
Вот и в этот вечер достучаться в квартиру мы с детьми снова не смогли, хотя Вика сказала, что видела из далека, когда они с братом ещё гуляли, что дядя Вова, сожитель её матери, вышел из подъезда и ушёл куда то. Мне это показалось странным, но я подумала, что девочка могла и ошибиться, раз видела из далека.
Мать не открыла дверь и утром. Пришлось звонить в полицию, а на работе просить административный. Полицейские ехали долго. По приезду, им пришлось взломать дверь. Галина, мать Вики и Саши, лежала в кровати и не двигалась, но была жива. Полицейские вызвали Скорую.
Приехавший врач диагностировал у Галины то ли инсульт, то ли инфаркт. Было очевидно, что что-то произошло с женщиной ещё вчера вечером, но так как своевременно медицинская помощь оказана не была, сейчас уже шансов спасти мать детей было очень мало.
