«Рабинович, вы счастливы?» — «А что делать?» Мы отправились в Иерусалим на поиски счастья и — вы будете смеяться — таки нашли его!
От составителя сборника
Иерусалим неумело притворяется современным, нарочито громко разговаривая по мобильному телефону, щекоча древние улицы сегвеями или предлагая туристам виртуальные экскурсии. Однако накидка, сшитая из лоскутов современной цивилизации и передовых технологий, с трудом прикрывает опыт прошедших тысячелетий. В нем-то и скрыто простое ветхозаветное счастье. Только счастье это не для всех…
Про евреев и вино
— А что значит кошерное вино? — диалог происходит на небольшой семейной винодельне Castel Winery, расположенной недалеко от Иерусалима.
— Это значит, что его производство — от отжима сока до наклеивания этикетки на бутылку — осуществляли евреи, соблюдающие шабат.
— И сбор винограда?
— Нет. Это как раз неважно. Главное, чтобы урожай был собран с лоз не моложе четырех лет.
Работница винодельни наконец предлагает приступить к дегустации, открывая первую бутылку.
— А как быть правоверному иудею, если вино открыто человеком, не соблюдающим шабат?
— В случаях, когда неизвестно, кто открывает и разливает вино, например в ресторане во время празднования какого-либо события, ортодоксы заказывают пастеризованное кошерное вино. Его можно определить по соответствующей отметке на этикетке: mevushal («вареное» в переводе с иврита). Считается, что оно пригодно к употреблению, даже если к нему прикасался человек, не соблюдающий шабат.
Пригодно к употреблению… О это трудное счастье ортодокса!
Про евреев и «манну небесную»
Зрелая середина февраля. Небо Иерусалима затянуто низкими тучами. «Сегодня в городе ожидается дождь», — перед выходом из гостиницы сообщает мне Facebook. «Намоленный», — глядя через стеклянную дверь на мокрую улицу, загадочно произносит по-русски охранник. «Вы про дождь?» — натягиваю капюшон и отказываюсь от предлагаемого гостиничного зонтика. «А то как же», — летит мне вдогонку емкая фраза, наполненная нескрываемой гордостью.
Осадки в Иерусалиме в последнее время достаточно редкое явление. В связи с этим в декабре 2017 года министр сельского хозяйства страны Ури Ариэль призвал граждан выйти к Стене Плача с зонтами, чтобы помолиться о ниспослании дождя. Тысячи горожан тогда с энтузиазмом откликнулись на призыв, желая тем самым помочь местным фермерам…
Вопреки ожиданиям, радости на лицах осчастливленных дождем людей я не замечаю. Местные жители короткими перебежками от одного козырька к другому спешат по своим делам, туристы кутаются в теплые кофты и плащи. Промозгло.
Про евреев и гостеприимство
— Простите великодушно, вы еврей? — двое ортодоксов, окликнувших меня посреди улицы Царя Давида в пятницу днем, буквально лучатся надеждой. Оба выглядят безупречно, как успешные рекламные агенты. Только с пейсами. Начищенные до блеска ботинки и отутюженные вороные брюки контрастируют с белыми рубашками. Черные сюртуки и шляпы, несмотря на дождь, без единого мокрого пятна. Наверное, караулили меня где-то под навесом.
— Вроде нет, — неуверенно произношу я.
— Жаль. Извините.
«Двое из ларца» быстро теряют ко мне всякий интерес, счастливые улыбки сменяются отрешенностью.
— А что такое?
— Так, ничего, — ответ звучит удаляющимся эхом. — Думали позвать вас на шабат.
Как потом я выяснил, хоть в иудаизме нет миссионерства, религиозные евреи часто приобщают светских сограждан к вере, приглашая их отпраздновать шабат на традиционном семейном ужине.
Про евреев и работу
Субботнее утро. Правоверные евреи «не производят работу». Пожилая женщина, стоящая посреди гостиничного коридора возле лифтов на седьмом этаже, вежливо интересуется по-английски: «Вы едете вниз, в лобби?» Услышав утвердительный ответ, она просит подождать и громко окликает кого-то через полуоткрытую дверь номера: «Simon, come on!» В комнате явно ждали сигнала: к женщине моментально присоединяются двое мужчин в традиционных еврейских головных уборах, пожилой и молодой. Сын и муж — вывод очевиден. Кипы приколоты к волосам заколками. Пока мы ждем лифт, благообразное семейство переговаривается на отвлеченные темы и посматривает на меня с признательностью и легкой тревогой, будто мне предстоит отстаивать их честь на боксерском ринге. Наконец двери открываются, заходим внутрь. Подперев стенку, я погружаюсь в чтение сообщений в телефоне и несколько секунд спустя понимаю, что меня, не шевелясь, перфорируют взглядами трое попутчиков. Лифт стоит на месте. «Вы кнопочку-то нажмите», — сухо шелестит губами старуха…
Про евреев и молитву
(Из подслушанного около Стены Плача)
— Скажите, вы что-нибудь почувствовали?
— Да! Меня как теплой волной обдало, когда я коснулась камней…
— А записочку вы на каком языке писали?
— Так на русском. Язык вроде значения не имеет?
За год в Стену Плача вкладывается около миллиона записок. Дважды в год рабби Рабинович и его помощники собирают записки и хоронят их на Масличной горе.
Про евреев и букву «П»
Смотритель в Израильском музее: «Это мозаика, не живопись, приглядитесь. Великолепная работа, да? А вы откуда? Из Москвы? Почти соседи: я из Ленинграда. Эмигрировал двадцать лет назад. Когда переехал в Иерусалим, взял имя Теодор. Родители меня Федором назвали, но здесь это имя читалось бы через букву „п“. Так себе перспектива, согласитесь. А мне тогда как раз труды Теодора Герцля попались, был такой еврейский общественный деятель, основоположник идеологии политического сионизма. Так что Теодор — это звучит гордо».
Про евреев и испорченный телефон
— Итак, друзья, меня зовут Яна, сегодня я буду вашим гидом. Сейчас нам предстоит увлекательнейшая экскурсия, гастрономический тур по рынку «Махане-Иегуда»с применением новейших технологий! Приложение bitemojo помогает в режиме онлайн составить интереснейший маршрут — например, по рынку между точками с уникальными гастрономическими предложениями: лучший фалафель, классический форшмак, свежайший цимес, хала, праздничный креплах, десятки сортов хумуса и, конечно же, маца. Вы все это обязательно попробуете. Приложение платное, однако цена (от 25 евро за сет) позволяет не только получить опыт прогулки по еврейскому рынку, но и досыта наесться. Специально для вас разработчики приложения, живущие, кстати, в Иерусалиме, загрузили «условные единицы», которыми предстоит расплачиваться, на всю группу в мой смартфон. В общем, просто не отставайте и не теряйтесь. Народу здесь очень много.
Итак, друзья, у нас первая остановка. Хачапури. Пятнадцать минут надо подождать, пока их приготовят, мы поедим и проследуем дальше… Ой, кажется, у меня сломался телефон. Что же делать? Пойти в ремонт? Ладно отремонтирую потом, а сейчас давайте, наверное, покинем рынок…
Про евреев и «чудо»
(Из подслушанного в храме Гроба Господня)
— Скажите, это именно та часовня, где случается чудо схождения Благодатного огня?
— Таки да. Но если вы меня спросите, в чем заключается настоящее чудо, я вам отвечу!
— Таки в чем?
— Я вам отвечу, что настоящее чудо заключается в том, что здесь пока никто не погиб! Такого количества народа в Великую субботу вы таки не увидите даже в час пик в своем московском метро…
Про евреев и музыку
«Давайте радоваться» — с этих слов начинается самая знаменитая еврейская песня «Хава нагила». Жители Иерусалима неуклонно следуют данному призыву: любая прогулка по городу сопровождается музыкальным попурри. На площади Сиона в районе Нахалат-Шива, напротив гостиницы Herbert Samuel, стоит рояль, на котором почти 24 часа в сутки кто-нибудь играет в окружении хлопающих и поющих людей. Открываешь окно — и комнату вместе с теплым дыханием улицы наполняют щемящие звуки мелодии из фильма «Ла-Ла Ленд» или композиции Энгельберта Хампердинка Love Story… Десять минут спустя на противоположной стороне площади появляется барабанщик. Ритм, выстукиваемый им на пластиковых ведрах, оттеняет клавишные партии. Через час тот же барабанщик будет выступать около Яффских ворот. Люди улыбаются и хлопают ему в такт… В начале пешеходной улицы Бен-Иегуды можно встретить мальчика в клетчатой рубашке и кипе. Длинные густые пейсы временами цепляются за флейту, с помощью которой ребенок, чудовищно фальшивя, выдает что-топохожее на «Хава нагила» и «Тум-балалайка». Прохожие щедро бросают ему в шляпу шекели… Чуть дальше по этой же улице ближе к вечеру собирается целый ансамбль, играющий для почтенной публики жизнерадостное ска или регги… В Старом городе мелодии, доносящиеся из торговых лавочек, будто сами являются специфическим товаром, а на улице Яффо магазины, расположенные вдоль трамвайных путей, устраивают настоящие музыкальные «сражения», пытаясь заглушить конкурентов… В какой-то момент звуки музыки, сливаясь с уличным шумом, превращаются в какофонию… Когда наступает тишина, испытываешь счастье…
Про евреев и чистое счастье
«Днем это рынок, вы здесь были, а вечером — сами видите…» — Алекс, гид по ночной жизни Иерусалима, пытается протиснуться к бару, чтобы заказать крафтового пива. Тут не протолкнуться, как и днем. Только публика кардинально поменялась: вместо шумных торговцев и заполошных покупателей пространство заполонили хипстеры. Отовсюду звучит музыка, основная масса молодежи беззаботно общается, пьет пиво, пританцовывает. «Все началось несколько лет назад, когда двое ребят решили, что незачем такой территории в центре города простаивать без дела, и открыли здесь бар, работающий после закрытия рынка. Место моментально стало очень популярным. Особенно после того, как художник Соломон Соуза нанес на жалюзи, закрывающие лавочки на ночь, свои граффити с портретами — как политических деятелей, так и обычных торговцев. Теперь это не просто тусовочное место, а арт-пространство». Шумные компании вокруг опрокидывают рюмки с оранжевой мутной жидкостью. «Хотите попробовать самый востребованный напиток в барах Израиля?» — спрашивает меня Алекс. И обращается к бармену: «Налей-ка нам „чистого счастья“». Бутылки со всевозможным алкоголем стоят на стеллажах за его спиной, однако бармен лезет куда-то под стойку. Видимо, только для своих. «Это настойка из цитрусовых и трав, которую пять лет назад придумали братья Хиляль и Янай Туби, — объясняет мне Алекс, — придумали якобы в порыве отчаяния. Они собирались на вечеринку, но был шабат и магазины не работали… Сейчас братья богаты и знамениты. В общем, еврейское счастье — это почти всегда вопреки, а не благодаря! Лехаим!»
